Звук выстрела из трехлинейной винтовки теряется среди сплошного, бьющего по ушам грохота. Грома ружейной пальбы, рычания пулеметов, злобного воя летящих мин, посвиста пуль, повизгивания рикошетов.
— Хорошо-то как! — Евгений закинул руки за голову, подставляя лицо под лучи нежаркого солнца, с трудом пробивающиеся сквозь густую листву. Будто и не было года войны, грохота сражений, гибели друзей и врагов, боли и пота, радости побед и горечи поражений. Все это словно осталось там, в овраге, за темной пеленой странного тумана. Сержант обернулся было к Синицыну, мысленно собираясь поделиться с ним внезапно накатившим счастьем, но сухие щелчки пистолетных выстрелов и знакомый треск ППШ мгновенно смели улыбку с закопченого лица. Одним прыжком взлетев на броню, командир танка нырнул в башенный люк, занимая место у панорамы.
На месте "торгового центра" неожиданно вспухает громадное облако пыли, а само здание теряется в неровной густой пелене. "Красиво! Молодец сержант, грамотно отработал! Я бы так не смог, даже эРэСами. Теперь что?.. Над башней пройдем… Ага, вот он голубчик!". Первая цель — небольшой, похожий на объевшуюся стрекозу аппарат, усердно обрабатывающий из пулемета крышу высотки.
— Ну что ж, будем знакомы, товарищ сержант.
— Ферзем? Скажешь тоже. Нет, майор, выше бери. Я не фигура, я — игрок. Кстати, забыл представиться. Тарас Свиридяк, старший дознаватель "охранных отрядов". Так что прошу любить и жаловать.
— Ладно, сержант, не парься, — сменила она гнев на милость. — Я тебе не начальница, так что дыши глубже… Блин, да вольно же, елки зеленые. А то ты себе щас воротник оторвешь.