Быстро обежав по длинной дуге пылающие обломки, он по инерции заскочил за угол восточной стены и, споткнувшись о какую-то железяку, кубарем покатился по бетонным плитам. Видимо, только это его и спасло — пули прошли над головой. Дальше пилот уже не размышлял. Кое-как извернувшись, он, не целясь, на звук, четырежды выстрелил в сторону сваленной у стены груды мешков, заполненных то ли песком, то ли окаменевшей цементной смесью. Дальнейшие нажатия на спусковой крючок уже ни к чему не приводили — вставший на затворную задержку пистолет лишь сиротливо покачивал оголенным стволом в такт движениям пальцев. Только после третьего или четвертого подряд нажатия до лейтенанта, наконец, дошло, что патроны кончились. Осторожно приподняв голову и поморгав слезящимися глазами, он посмотрел, куда стрелял. Там, среди мешков, в скрюченной позе лежал человек. "Готов, сволочь!". Рядом валялось оружие — укороченный автомат неизвестной конструкции.