И вот теперь эта надежда рухнула. Рассеялась как дым вместе с разбитой немецким снарядом приемо-передающей станцией. Что стало абсолютно ясно после доклада Макарыча и продублированных им в микрофон ответов старшего политрука. И не только ответов, но и прямого приказа. Приказа продолжать бой и… ждать.
Да уж, ситуация вырисовывалась непонятная. Вроде бы только что два звена Яков летели на прикрытие наступающей армии. Сам лейтенант шел ведомым у Избинского. А потом… потом его сбили. "Комэска сбили!?.. Нет, комэск вверх ушел, разворотом. А я… Выходит, сбили меня?.."
— Опа! Чего это там у Андрюхи случилось? — удивился Евгений Захарович, выключив газ и взявшись за потертую ручку двухлитровой посудинки с носиком, подаренной ему друзьями пять лет назад, на очередной юбилей.
— Черт! Черт! — Володя нахмурился, отчего у него меж бровей пролегла тонкая вертикальная складка. — Не знаю, Оль. Думаю, надо быстрее выбираться отсюда. И туда, чтоб выяснить. Может, товарищ майор расскажет? Ну, когда встретим его.
После этих слов Тарас помрачнел, переступил с ноги на ногу и внимательно посмотрел на девушку.
Лейтенант ошибся. Два часа им, конечно, не дали. Уже через час со стороны деревни послышались заполошные крики и еще через десять минут на заснеженном поле появились темные фигурки преследователей. Метель давно уже прекратилась, небо начинало потихоньку светлеть, и полицаям не составило особого труда понять, где искать беглецов — цепочка следов ясно указывала направление.