— Да, двоих. — Больше он ничего ей не сказал.
— Я и сейчас понимаю. Но, Франциско… почему мне кажется, что об этом знаем только мы с тобой?
Подойдя к дому, он увидел свет в окнах гостиной. Дом стоял на холме, возвышаясь над ним белой громадой. Его украшали лишь несколько псевдоколониальных пилястр, и то как бы неохотно. Дом представал в безрадостной наготе, лишенной какой бы то ни было привлекательности.
— Пора закрываться, — вздохнув, с сожалением сказала она.
— Я решила это еще полгода назад. Я ждала, пока Хэнк Реардэн подготовит все для начала производства.
Дэгни работала быстро, чувствуя необыкновенную ясность ума. Она находила удовольствие в быстрых, точных движениях своих рук. Она сосредоточилась на резком, звонком звуке телефона, на номерах поездов, вагонов и заказов. Больше она ничего не осознавала. Для нее больше ничего не существовало.