– Але! Да! Правильно, здесь. Да, девятая модель, две тысячи прошла.
– Да, – сказал я, – неплохо вас господин барон обучил. Только что же это за самое главное, что начинается, когда буйна голова пропадает?
Глупо улыбнувшись, я побрел назад в дом. Кое-как добравшись до кровати, я повалился на нее и стал медленно проваливаться в очередной кошмар, неизбежность которого ощутил еще на лестнице.
– Может быть, это что-то скандинавское, – сказал я. – Знаете, там был какой-то бог, и у него был магический молот, которым он пользовался как оружием. Кажется, в Старшей Эдде. Да-да, и все остальное так подходит! Этот заиндевелый темный вагон перед нами – чем не молот Тора, брошенный в неведомого врага! Он неотступно несется за нами, и нет силы, способной остановить его полет!
– Вы знаете, – ответил Сердюк, – я бы с удовольствием, но, может быть, сначала все-таки интервью? Я быстро пьянею.
– Ну как, – сказал штабс-капитан Овечкин, и опять оглянулся на своего товарища. – Если жизнь есть сон, то и все женщины нам только снятся. Моя невеста Нюра – женщина, следовательно, она тоже снится.