– Говори, твою налево! – встревоженно выпалил Ушаков.
– Вы сейчас о чем, Анна Александровна? – слегка склонив голову, поинтересовался Петр.
– Мы живем здесь, ни в чем не зная нужды, можно сказать, на всем готовом. Вон даже нашу собственную задумку ты тут же на свой счет принял и решил возместить наши затраты. Но, как говорится, не хлебом единым жив человек. Пятьдесят выпускников университета добровольно согласились принять такую затворническую жизнь. Кто-то уже успел кое-чего добиться, но, соблюдая интересы России, вынужден о том молчать, а не хвалиться достигнутым на весь свет. Они должны знать, что все это не зря. Людям нужно уделить внимание.
– Да не ори ты, не на плацу. Оглушил. Садись, кому говорю.
– Ты меня неправильно понял, государь. Конечно, доброе слово и кошке приятно, и это возымеет свое влияние на крепость духа и подстегнет усердие. Но главная причина не в этом. Порой у нас появляются некоторые вопросы, в решении которых ты мог бы оказать помощь.
– Дом-то твой, Петр Семенович, – делано вздернул брови император.