— Абсолютно, мисс Таггарт. Он вообще ничего не написал за последние восемь лет.
— Я намерен самым решительным образом защищать интересы нашей компании.
— Он сказал, что сеньор Д'Анкония сказал, что вы на него нагоняете скуку, мистер Таггарт.
— Я не знаю, что с ними стало потом. У меня не было настроения следить за этим.
— Просто не мог себе представить, о чем ты хочешь со мной поговорить.
Он сказал это очень просто и откровенно. В его голосе не было ни самодовольного тщеславия, ни излишней скромности. Она знала, что его слова были данью признательности — редчайшей признательности, которой один человек может отплатить другому, — человеку, который понимает и осознает величие другого.