— Зачем мне продавать себя? Я продаю сталь.
— Очень мало. Скорее нет. Он никогда не говорил о ней дома.
Доктор Притчет без особого удовольствия ответил на приветствие и представил Франциско кое-кому из собравшихся.
— Я могу это сделать, — сказал он, когда, прильнув к склону скалы и вбивая в гранитную твердь железные клинья, строил свой подъемник. Он работал мастерски, со знанием дела, не обращая внимания на пятнышки крови, выступавшие из-под повязки на запястье. — Нет, мы не можем работать по очереди, Эдди. Ты еще слишком мал и не управишься с молотком. Лучше выдирай сорняки и расчищай мне место. Все остальное я сделаю сам… Кровь? А, это я вчера порезался. Дэгни, сбегай в дом, принеси чистый бинт.
— Прочитай вот это, — сказала Дэгни, протягивая ему рукопись.
Долгие годы он вместе с дезертировавшими из армии солдатами, беглыми заключенными и полуголодными индейцами с рассвета до заката долбил киркой скалы.