Блин! Тут я опять забуксовал — как могут наши офицеры использовать немецкую пушку в данной ситуации, я понять не мог. Ясно, что собираются стрелять в сторону мостика через канал, но опять возникает вопрос — в кого? На хрена это вообще кому-то понадобилось? В том, что всё это обычная армейская «шалость», меня брали сильные сомнения. У нас шутят по-другому, не затрачивая столько сил. То есть, конечно, шутки, как и люди, могут быть совершенно разными, но у меня никак не получалось просчитать дальнейший ход подобного прикола. Ну, допустим, рванут они этот мост и что? Такая шуточка уже пулей пахнет. Стрельнуть в проезжающую машину? Тогда они или полные придурки типа тех, кто кидается камнями в проходящий поезд, или не менее безбашенные идиоты, потому что дело опять-таки может кончиться трибуналом.
— Да что с ним говорить? Режь его, Сёма. Я про ту лечебницу и сама всё знаю. Там от кочегарки можно прямо в подвал больницы попасть. Ещё с царских времён ход этот существовал.
— Какие немцы! Там к Громову — Утёсов приехал! Мишке из штаба армии знакомый связист звякнул. Колычев уже добро дал. Едем мы втроём и Северов.
Кстати, знакомый дед вышел именно в пятьдесят третьем, поэтому знает, о чём говорит. Ему тогда три года дали за то, что они с одногруппниками из сейфа директора училища стырили несколько наборов готовален. Засыпались, когда их на барахолке продать хотели. На этом путь начинающего рабочего прекратился и Корень, как впоследствии стали звать пацана-ФЗУшника, стал матёрым уголовником…
— Никак нет! — Солдатик чему-то улыбнулся щербатой улыбкой и продолжил: — Наш, русский, с номером…