Седого звали Виктором, а кожаного, как я уже понял — Серёгой. Потом спустились вниз, к остальным. Там ребята, выставив парный пост возле ворот, уже рассаживались за стол.
— Руки за спину, не оглядываться! Шагом марш вперёд!
— Ну, Илья Иванович, а теперь рассказывайте, что за внезапный разговор у вас произошёл с фон Брауном?
— Вообще-то так же рассуждает и какой-нибудь гнилой пацифист, но в данном случае ты, Гельмут, прав. Пока мы друг друга в крови топим, совершенно посторонние люди на этом себе сумасшедшие деньги делают и политический капитал нарабатывают. Так что сейчас чем быстрее мы договоримся, тем быстрее эта бойня закончится. А теперь давай свои вопросы…
Клабке нашёлся довольно быстро. Он, конечно, помнил парагвайского коммерсанта, но помочь ничем не мог, так как Браун неделю назад убыл в Берлин. Причём Гальдерих, последний из фрицев, который меня знал, тоже убыл! Биомать! Они что — сговорились?
— Я сам тогда волновался и поэтому вечером пошёл тебя искать. Нашёл вас с Гусевым возле речки. Ты меня увидел, обниматься полез. Потом всё переживал, что у тебя какой-то сотки нет, чтобы с Пучковым связаться. И что в своё время очень мало интересовался прошедшей войной. Мол, в каком-то интернете есть масса информации про наши доисторические времена, только тебе тогда она была неинтересна. И про демократов, которые полное говно, долго распространялся… А особенно сильно ругал американцев с англичанами. Немцев почему-то наоборот — хвалил. Мол, в отличие от всей остальной европейской шелупони, русских из-за угла пнуть не норовят и сносом наших памятников не занимаются. Гитлера, правда, конченым мудаком обозвал. Про подлюк инопланетян рассказывал, которые у тебя хорошую машину украли, но зато в очень интересное время сунули. Что на это скажешь?