— Ещё раз идиот. Кто про это узнает? Охрану-то живой мы оставлять не будем.
— Вы что, здесь же наши кругом, какие ещё господские дома? Кто вас убьёт?
— Да нет, Серёга, «липа» это. Ну не могут же они в самом деле такими малохольными быть? Ведь хоть и говённое, но всё-таки правительство…
— Иди спокойно, не дёргайся, а то на орехи добавлю…
Подойдя к двери, немного постоял, прислушиваясь. Сначала были слышны чьи-то удаляющиеся шаги, а потом всё затихло. Так, если я сейчас начну колебаться — выходить не выходить, то полночи здесь проторчу. Поэтому так же, как и входил, не оставляя отпечатков пальцев, выскользнул наружу, осторожно прикрыв дверь. Йес! Никого! Цыкнув зубом, пошёл вдоль коридора неспешным шагом, хотя внутри всё тряслось и хотелось рвануть во всю прыть. Но сдержался и такой же расслабленной походкой продефилировал мимо дневального.
— Это, Леха, потому что детство у тебя было хорошее и иностранным влиянием не испорченное. А зомби — это гаитянское народное творчество.