— Я могу простить остальных, они не порочны, они просто беспомощны. Но вы — вам не было и нет прощения.
— Вы хотите, чтобы мы напечатали все, что вы сказали?
Рабочий улыбнулся Эдди Виллерсу через стол. Они сидели в подземной столовой «Таггарт трансконтинентал».
Но она знала, что летом он приедет на месяц к ним в поместье.
— Дэгни Таггарт. — Ее тон не был оскорбительным или надменным, она просто ответила как человек, которому нечасто приходится слышать подобный вопрос.
Это было так по-детски, так очевидно и грубо — в одной фразе намек и оскорбление! Что ж, совсем нетрудно ответить Филиппу оскорблением, тем более убийственным, что оно было бы чистой правдой. Но именно из-за этой простоты он не мог раскрыть рта. Конечно же, думал Реардэн, бедняга знает, что он в моей власти, что он сам себя подставил, а я вот возьму и промолчу — такой ответ поймет даже он. До чего же он все-таки докатился!