Он перегнулся через ручку кресла, чтобы разглядеть часы на соседнем доме: двадцать минут первого.
— Что — металл или то, что вы делаете из него стрелки?
— Мне кажется, вы знаете, что на самом деле представляет собой металл Реардэна, — медленно произнесла Дэгни, словно сама поняла это в тот момент, когда выговаривала эти слова.
Никогда в жизни он не слышал в голосе человека таких торжественных ноток гордости.
— Только я полагала, что в этом не будет надобности. Я думала, что там хватило бы места для нас обоих.
— Хэнк, этот двигатель был самой большой ценностью на заводе, — тихо сказала она. — Он был куда ценнее самого завода со всем оборудованием. Но его не забрали. Его оставили гнить в куче хлама.