Твердеющей походкой маг направился к холму, жадно вдыхая наполненный магией воздух. Вскоре он уже вскарабкивался по крутому склону вверх, отмечая, что в бурой траве виднеется много прогалин, будто что-то едкое пролилось на землю и выжгло растительность. Волшебник ступил под сень дубовой рощицы, прошел мимо дюжины дерев в самое ее сердце — и там опустился прямо на землю в корнях короля-дуба.
Серый магистр мог бы еще долго сопротивляться, хотя количество боевых заклинаний в его посохе и жезле стремительно приближалось к нулю, а вновь пополнить боезапас у него не было никакого шанса. Обреченность этой борьбы вырисовывалась все яснее. Тобиус не мог телепортироваться, не мог убежать и победить тоже не мог, потому что банально не владел заклинаниями, способными нанести ощутимый вред такому существу, как гьенджойлин, нестабильному и способному быстро менять телесную структуру по собственному желанию. Решившись, Тобиус сбросил с себя все защитные чары.
— Э… это неизвестно. Он стоит на этой земле дольше, чем существует Ривен.
Тобиус знал. Однажды он и сам вот так превращался в могучее огненное существо, объятое живым пламенем, и то была тяжелая трансформация.
— Чар Багур, прекратите нарушать протокол экзамена!
Однако сначала, как бы сильно ни был ранен этот гигант, следовало отсечь ему голову. Это было обязательным и единственным способом надежно его умертвить.