– В том-то и дело, что ничего не доходит, Рус. Тишина, как в могиле. У нас дома такое было... перед последним восстанием. Дикие лорды – те, кого с первого раза недодавили, – когда собирались с силами, вот такая же тишина стояла. И все вроде бы хорошо, а потом ка-ак грянуло...
– Осмелюсь доложить, господин штабс-вахмистр, моя фамилия Росдвокрак, господин старший мастер-наставник!
– Ну, выше голову, – мама потрепала меня по волосам. – Выше голову, Рус, с потерей Москвы..
Эсэсовец – на Новом Крыму страшное, несмываемое оскорбление. Вернее, его можно смыть, но только дуэлью. Мы – наверное, единственная планета, где Империя терпит существование собственного дуэльного кодекса. Кроме, разумеется, Гейдельберга.
– Никак нет, господин риттмейстер. На экране что-то есть?
Эти самые повстанцы даром времени не теряли, подумал я. Мост действительно был всем мостам мост – почти двухкилометровой длины, переброшенный через глубоченное ущелье, не меньше пятисот метров. И по обе стороны моста, возле северной и южной оконечностей – настоящая паутина траншей, окопов, огневых точек... наверняка и мины тоже есть.