После чего так поцеловала, что полковник Лисов чуть было не стал дезертиром, наплевавшим на воинский долг с высокой башни. Но справившись с собой и оторвавшись от восхитительно податливых губ, я дотронулся пальцем до ее щеки, стирая вновь побежавшие слезы и очередной раз пообещав скоро вернуться, выскочил на улицу…
– Ничего мы ей рассказывать не будем. Правильно, Миша?
– Я вовсе не это имел в виду! Меня гораздо больше интересовало, как вы, являясь главой семьи, думаете распорядиться приданым моей дочери? Просто Алекс периодически рассказывает, что происходит в России, и я знаю, что коммунисты стали отходить от своих весьма странных доктрин, и у вас там наконец разрешено иметь частное производство, на котором трудится не десять человек, а гораздо больше. Я мог бы подсказать, во что выгоднее вложить капиталы.
– При чем тут союзники? С ними мы разойдемся, просто козырнув друг другу. Ну если только они, увидев террор-группу, нашу униформу на сувениры не начнут выпрашивать.
– Вам теперь придется плотно контактировать, так что начинайте притираться друг к другу. А сейчас можете быть свободны.