Цитата #7 из книги «Любовь к трем цукербринам»

Стадион был хорош тем, что не грузил психику: предстоящие упражнения делались видны и понятны не все сразу, как в «Мальстриме», а по очереди.

Просмотров: 2

Кеша никогда никого не встречал в этом месте. Он и не мог никого тут встретить. Любой, прошедший под аркой, гарантированно оказывался в одиночестве — в пространстве индивидуального самовыражения, за которым запрещалось наблюдать по закону. Написать на стене можно было что угодно. И никаких следов этого поступка в информационном пространстве не оставалось. Вернее, не оставалось следов авторства — а надписи на стене становились видны новым визитерам как чье-то анонимное самовыражение.

Просмотров: 4

Я увидел длинную стену с бесконечным числом продолговатых пронумерованных ниш — так мог бы выглядеть блок почтовых ящиков в доме, где живут великаны. Каталку подвезли к одной из ниш, подняли дверцу с цифрой «1156» и переложили моего двойника в темную пустоту. Изнутри дверца была зеркальной, и остальные плоскости ниши — тоже. Не знаю, содержался ли в цифрах какой-нибудь смысл. Вероятнее всего, такой же, как в соседних цифрах «1155» и «1157». Последнее, что я увидел — это как закрылась дверца.

Просмотров: 8

Мой маскировочный офис располагался в бывшем сталинском министерстве — просторном послевоенном здании, где сосуществовало огромное число самых разных контор. В мою комнату вела отдельная дверь из длинного коридора с раздолбанным (кажется, еще советским) паркетом.

Просмотров: 3

Остальные лавбучане, однако, уже вовсю предавались страсти, а Св. Юрий все медлил, словно борясь до последнего с искушением, как и требовал ранг великомученика. Кеша подумал, что вполне можно подняться на один ряд выше или даже — чем черт не шутит — взять и взлететь в топ… Хоть раз. Это sharing points. И много.

Просмотров: 2