– Командир, а лемуры как же? – спросил Мумба. Мои истории о генах, энхансерах, интронах и экзонах он слушал широко разинув рот. – Они что, тоже... чушки, для войны только?
Вместо рук у мальчишки были коричневые, покрытые слизью щупальца, стремительно стягивавшиеся на горле финна. Микки уже хрипел.
Завопил за спиной Микки. Даже его проняло. Остальные, как я вдруг понял, истошно орали всё это время. Просто голос обычно флегматичного финна перекрыл нее прочие подобно тому, как пароходная сирена заглушает бибиканье малолитражек.
Порядок удалось восстановить довольно быстро. Всё-таки народ обстрелянный. Мы пришли в себя и стали «определяться». На орбите Омеги-восемь, само собой, висели навигационные спутники; и вскоре мы знали, что от базы нас отделяет порядка ста километров. До ближайшего поселения – то есть бывшего поселения, ныне пустого, – примерно шестьсот.
– Вы знаете, господин лейтенант, это у нас последнее время спрашивают практически все. Даже Его Императорское Величество, – студентик кивнул в сторону висевшего в торце поясного портрета кайзера. Вильгельм смотрел на меня сурово и взыскующе – мол, чего тут прохлаждаешься, моих верных солдат оставив?
– С какой стати? – удивился я. – Нет, конечно.