– Правда, – кивнула Пэт. – Отец знает всех.
В тот самый момент, когда Мозель повернулся лицом к стене, ломщики Красной атаковали биржу, отвлекая внимание машинистов от вышедшей из-под контроля внутренней сети. Шести с половиной минут цифрового сражения хватило Крюгеру и его ребятам, чтобы поднять наверх и погрузить в броневик наиболее интересное содержимое хранилища. За это время программа сформировала ложное сообщение о рейсе броневика, которое позволило распахнуть внутренние ворота, а вот дальше…
На этот раз Илья не выдержал, осведомился: «Неужели за те полтора года, что я здесь сижу, «поплавки» получили столь широкое распространение?» Ответ не услышал – увидел. Холодный взгляд и холодную улыбку. Понял, что напрасно перестал контролировать длинный свой язык, и извинился.
«Он строит Станцию, – напомнил себе Джезе. – Он строит Станцию, на которую смотрит весь мир. Да, он – игрок».
И яростно долбит стаканом по столу. Виски плещет на полированное красное дерево, на клавиатуру, бумаги, но Двадцать Пять плевать. Двадцать Пять весело.
Спокойное лицо, пистолет, три краш-пули в Пилсуцки.