— Не декабря нужно ждать и заниматься говорильней, Петр Нилович! — резко сказал Воронов. — Если встал вопрос, его нужно решать. А уж пленум потом пусть оценивает наши действия. Лично я «за».
— Ревность – это паршивое чувство, — сказал я своей любви. — Никогда не дам тебе для нее повода. Все прошлое пусть в прошлом и остается, а у нас с тобой впереди сто лет жизни. Проживем их в любви и умрем в один день. Ну вот, а плакать-то зачем?
— Расскажи обо мне, — попросил он. — Как прошла моя жизнь? В твоих отчетах только десяток дат.
— Сейчас должен выйти. Ты бессовестный, я теперь весь день буду умирать от любопытства.
Я спел, мне хорошо аплодировали, но эти аплодисменты не шли ни в какое сравнение с тем, что досталось Люсе.
— Что за галиматья, Брайан? — спросил директор ЦРУ Ричард Мак-Гарра Хелмс. — Вы решили подработать гадалкой?