— Когда ты говоришь обо мне «жена», мне хочется плакать, — сказала она. — От радости, что это когда-нибудь будет, и от горя, потому что это еще будет нескоро. А за алкоголичку сейчас будешь целовать, пока не скажу, что хватит.
— И с чего мы ее начнем осваивать? — спросил я, когда мы зашли к Черезовым, заперли дверь и включили свет в большой комнате.
— Он специально их рисует в таком количестве? — спросила Люся. — Опять ведь забракуют. А нарисовано здорово! Ему не следователем, ему художником надо быть.
— Может быть, я уйду? — я в нерешительности остановился на пороге. — Матери нет…
Отец посмотрел удостоверение и вернул его Елене.
— Ну сглупил, — признался я. — Терпеть не могу таких типов. Ладно, забудь о нем, впредь буду сдержанней.