— Хочу быть артистом! — заявил я. — Есть возражения?
— Ну и заберут вашего деда в Москву, — сказал тот же мужчина. — Не проговорится, если прижмут?
— А родители? — спросил я, вытирая подруге ноги. — Одевай быстро теплые носки.
Мне он нравился. Как только я стал своим, отношение парней Юрковича изменилось ко мне, как по волшебству. Я даже с Виктором Васильевым общался нормально. А чего на него злиться? Что приказали, то он и сделал. Сам полковник свое обещание выполнил, в результате чего моя подруга изрядно прибарахлилась. Жили мы все тогда по части одежды довольно скромно, и шкафы от нее не ломились. Купил и привез он все сам, и денег у меня за покупки не взял. И с Иваном Алексеевичем поговорил, так что скандала мои подарки не вызвали. Надежда наоборот оказалась довольной, видимо, я ее все-таки еще плохо узнал. Сейчас на Люсе красовался закрытый купальник, тоже купленный полковником.
— Изнасиловали бы? — испуганно спросила она.
— Не будем вас больше утомлять речами, — закончила Люся. — И начнем работать!