— Это я намечаю точку, где упаду и не пойду дальше, — сообщила она.
— Балет Дагомеи, — пояснил я. — Или то, что негры называют балетом. Да, соврал, там еще будет петь Адамо.
— Ну ты и нахал! — рассмеялся мужчина, сидевший в центре. — Давай-ка за мной!
— От вас, Илья Денисович, одно расстройство, — вздохнула жена. — Только начала мысленно примерять хиджаб…
— Уже соскучился? — встретила меня Надежда. — Иди в комнату, дочь сама к тебе собиралась бежать.
— Начало марта, а так метет! — сказала Люся, глядя в окно моей комнаты, за которым бесновалась вьюга.