— Врет! — с обидой в голосе вклинилась Лесса. — Он и в те разы говорил, а потом все по новой!
— Во-во! — поддержал он, отъезжая от меня к своим, чтобы обрадовать народ.
— Вы уходите со мной, я отпускаю всех остальных живыми и невредимыми. — Он стал серьезен.
Сил что-то совсем не осталось, в лагере тупо отрубился, едва заполз в палатку, без задних ног проспал почти до полудня, не открывая глаз.
— А мы гостей не ждем. — Из домика вышла высокая осанистая женщина слегка за сорок с уложенной вокруг головы толстой косой из темных, местами с проседью волос. Красивая, чувствуется стать и стержень в человеке.
Молчаливый и мрачный, в окружении своих людей, он прибыл под вечер четвертого дня, как мы вернулись в Касприв.