С помощью женщины, которая меня вылечила, я стал выходить на улицу, чтобы посидеть на крыльце, где меня ждал мой всегдашний компаньон, древний дед Охту, отец моей мамы Иши. У деда один глаз был почти полностью закрыт бельмом катаракты. Моей подружкой была и вертлявая, вечно сосущая палец девочка Ви, дочка соседа, которая еще плохо говорила и была младше меня, хотя занозой была той еще, постоянно бегала и крутилась вокруг меня, выдавая все мои шаги матери.
Сам сквайр Энтеми улизнул от этой рутины и с блеском в глазах убежал купаться в золоте, как Скрудж Мак-Дак из небезызвестного мультфильма. Благо объем захваченной казны Когдейра это позволял. С трофеями возня еще предстоит будь здоров, особенно с чистым золотом, что на следующей неделе должен доставить капитан. Его операция прошла на ура, он, словно ледокол, смел все преграды, практически не встретив сопротивления, выгрызая из плоти барона Нуггета еще один жирный кусок.
А уж на беднягу Кемгербальда вообще все мужики смотрели с жалостью, его женский батальон взвыл, так что окна затряслись во дворце. Я был горд тем, что смог выпендриться больше всех, да и прекрасный пол мне теперь такую рекламу даст, ого-го!
— Нет. — Какое это удовольствие — обломать такую женщину! Ух-х-х!
— Барон Ульрих фон Рингмар, проездом тут. — Я вошел во двор, присаживаясь на стоящую неподалеку колоду для рубки дров. — А местные вот с жалобой ко мне, так, мол, и так, выручай, родненький, совсем волки житья не дают.