Был бы я где-то далеко, вдали от боли и всей этой кровищи, может, я бы и по-другому на все посмотрел, может быть, по-другому ко всему отнесся. Но здесь и сейчас, в лучах восходящего солнца, среди толпы грязных и окровавленных людей, бесцельно слоняющихся по двору, все было не таким радужным и прекрасным, как казалось когда-то.
— Опять же дело-то твое, можешь и не жить с ней. — Лин провел большим пальцем по шее, как бы намекая на возможный вариант в скором времени стать вдовцом.
— Стрелы! — Орал как сумасшедший стражник, зажимая пробитое белым оперением плечо. — Мы атакованы! Тревога!
— Здесь, здесь все, что теперь тебе нужно! — Он прокашлялся. — Чистый, ничем не замутненный разум — вот инструмент магии! Это тебе не бабочки в животе и огонь в сердце, как поют поэты, это магия, она остра и холодна, она чистый эквивалент мысли!
Да уж, силен батенька Есенин в своих стихах. Силен, под стать моему настроению. Ну да ничего, глядишь, к вечеру и оклемаюсь, вон красотища какая вокруг, поля налились золотом, вон как колосья под тяжестью к земле льнут. Даже речка не речка, ручей не ручей имеется в наличии этого дизайнерского ландшафта. А птички, птички-то как поют! Эх, ружье бы мне. Тьфу. Куда-то не туда понесло…
По окончании весны, по окончании слякоти и в преддверии лета, дождавшись, когда деревья наконец примерят новую зелень на свои голые кроны, я подбил бюджет с прогнозом на конец года. С учетом висящих на мне кредитов и графской мзды я вышел в ноль, что было просто сказочно!