Все в сборе, заседание можно считать открытым.
Наша семья благодаря моим трудам приподнялась, нам помогли перестелить крышу в доме, вкопали в ограде новые столбы взамен сгнивших, дали три глиняных горшка и один такой же горшок под печь. Благодаря проклятым козам было молоко, на которое мать выменяла теплые шкуры, чтоб к зиме пошить теплую одежду. В кладовой весь потолок был увешан гирляндами сушеных грибов и вяленой рыбы. Мы теперь были побогаче некоторых в деревне.
Он развел потухший костер, подбрасывая сухие веточки в еще неверные языки пламени.
— Не нужно. — Он отмахнулся от меня. — Этих двух варваров-шаманов я в порошок сотру, а потом и тебе еще задницу надеру, мальчишка! Как ты мог сам кинуться в битву? Ты же толком ничего не умеешь!
— Ты тоже иди, вздремни. К вечеру мало-помалу оклемаются, ставь караулы. — Еле переставляя ноги, двинулся к виднеющейся толпе пленных. — Будем надеяться, обойдется.
Утро у меня началось с того, что в комнату ворвался Дако, стягивая меня за ноги с постели и заставляя раздеться догола.