— И что же? — Он вскинул бровь, легкой улыбкой отдавая должное моей игре.
В простынях, как римляне в тогах, наши благородия под вечер выползли из бани, ища общения. На свою голову я поддержал их пробудившуюся страсть к песнопениям, исполнив на бис пару раз «Очи черные», с запозданием понял, что разбудил в них нездоровую тягу к приключениям, с ходу смекнув, кому в замке можно адресовать фразу: «Очи черные, очи страстные, очи жгучие и прекрасные». Да, только южанка Лесса подходила к этой песне.
— Пусть даже так, но вы были не правы в своих заключениях о начале войны. — Я отсалютовал ему чаем.
— Ух ты! Что, правда, что ль, взяли Норвшлиц? — Он озадаченно почесал затылок. — Это ж мощь-то какая! Кто ж на такое-то решился?
— Давайте, детки, посидим. — Априя устало примостилась на поваленное дерево. — Тяжело мне за вами угнаться.