– Связь каждые пять минут, – снова и снова напоминал я ему. – И если что случится...
– Ходят тут всякие, – тоном заправской торговки с нашего Привоза сообщила мне госпожа обер-лейтенант. Точнее, не мне, а раскорячившему крылья на стене Орлу-с-Венком-и-Солнцем. – Ни мозгов, ни характера, ни, на худой конец, просто мускулатуры! А имперский паёк все хотят. И что у меня за работа – с такими исключительными ослами дело иметь?..
Гилви улыбнулась, подошла, наклоняя голову, коснулась лбом моей щеки. От её волос ко мне качнулась волна аромата духов – как давно же я не слышал этого запаха! Далька духи презирала, считая, что ими, как и косметикой вообще, пользуются исключительно продажные женщины.
Ну а остальные пункты императорского приказа не отличались оригинальностью. Когда не знаешь, что делать, поступай по уставу – это золотое правило любой армии, как оказалось, вполне применимо и к венценосной особе. Военное положение во всей Империи и ОСЧ – особо чрезвычайный режим в нашем Восьмом округе. Запрет «собраний, шествий и митингов». Цензура сетей. Немедленная отправка на Сваарг за «нелицензированные сайты». В старые времена следовало бы объявить о «немедленной мобилизации резервистов», но в нашей Империи не существовало никакой «национальной гвардии» или иных форм вооружённой милиции. Вместо этого – призыв ко всем патриотически настроенным молодым людям и девушкам добровольно вступать в ряды Вооружённых сил, для чего открывались новые мобильные вербовочные пункты. Кадрированные офицерские части предстояло развернуть по штатам военного времени.
Не осмотрено было немало. Я махнул рукой ребятам, отделение затопало за мной, и тут мальчишка, скорчившийся было на руках Микки, вдруг взглянул мне прямо в лицо.
Зашуршал песок, и я невольно напрягся – Далька отличалась темпераментом, чего доброго, пнёт в висок, с неё станется.