– Нет, – в один голос сообщили граф и тихоня, но Эста сразу поправилась: – Не сейчас. Я все напишу вам утром.
И раз так, то у нее остался единственный способ его отвлечь от этой мысли, тот самый, который она оставляла на самый крайний случай.
– Спасибо, ваша светлость, за щедрое предложение, – первым очень учтиво произнес Дагорд, – но я обойдусь и без руин. И никакой госпожи Фиалонны не имею чести знать, а тем более претендовать на части ее тела.
– Так со зверем же герцогским спит, – с простодушием селянки уставилась на нее монашка, – разыгрался он, ну как ребенок.
– На Змея. Не хотел оставаться в моей спальне.
Дураком он не был и отлично знал грань между дружескими отношениями и фамильярностью. И теперь сразу понял по поджатым губам его светлости, что, позволив себе бестактность, перешел эту грань.