Опечаленный дворецкий положил перед королем прочитанный документ, и тот невозмутимо вывел на нем все завитки своей росписи. А затем поставил оттиск снятой с пальца королевской печаткой и с грустной улыбкой протянул ее на раскрытой ладони растерянному и побледневшему Лоурдену.
– Есть, – скромно отозвалась Эста, – я захватила.
– Хорошо, – не мог не признать очевидности этого заявления герцог и повернулся к охранникам: – Рис? До завтрашнего утра подчиняетесь госпоже Эсталис, моему сопровождающему секретарю.
– И об этом, – подхватив девушку на руки, Змей сел на стул и осторожно заглянул ей в глаза, – но главное другое. Я не хочу, малышка, чтобы ты рисковала. Они ведь получили твое письмо? Значит, скоро найдут эту башню. Давай сделаем так, я пойду рубить дрова и скажу, что ты заболела. Ты сумеешь изобразить эту болезнь, но не думаю, что притворяться нужно будет долго.
Демон, стиснул зубы Змей, ну надо же было на них такому свалиться! Все, теперь сомнений нет, Герт в нее влюбился! Ну что за невезение! И как раз тогда, когда железный Олтерн дал ему право самому выбирать себе невесту! Но ведь среди знатных девиц, с титулами и всем, к ним прилагающимся, а не из простых монашек! Да еще с дурацким ремеслом – глупышка. Да в такую нельзя влюбляться даже ему, почти нищему обладателю фамильных руин, потому что на восстановление этого разрушенного гнезда нужно солидное приданое.
– Да? – Герт торопливо нашел седьмой пункт, прочел, изумленно приподнял бровь, прочел еще раз, представил себе это испытание, и его губы начали кривиться в ухмылке. – И до какого момента ты дошел в своих… хм, испытаниях?