— Нет. Ведьмы в деревне нет, а без нее меня никто не отличит от человека.
— Нет. Дня четыре, как вышла из дома ведьмы.
«Мы им еще покажем, — с мрачным удовлетворением согласился шейри. — Пусть только попробуют тебя тронуть — пор-рву!»
— Увы, — вздохнул оборотень. — Невирон — это язва на теле нашего мира. Уже двести лет, как болит и нарывает, но излечить ее не могут даже жрецы Аллара.
— Куда ты теперь? — спросила я Мейра, когда Лес эаров остался далеко позади.
Да потому, что этот тип крайне необычной наружности был сейчас, простите, бессовестно обнажен. То есть просто-напросто гол, даже без коротких подштанников, и это ошеломительное открытие непроизвольно вызвало густой румянец на моих щеках. Спасло только одно — уверенно поднимаясь на пригорок, незнакомец держал перед собой мой мокрый до безобразия мешок. И именно им прикрывал свои чресла от моего растерянного взгляда.