Старушка мягко улыбнулась и, поставив на обнаружившийся неподалеку кособокий стол исходящую паром миску, присела возле постели. От нее шло удивительное ощущение покоя, какого-то домашнего уюта, семейной теплоты. А брошенный из-под седых бровей лукавый взгляд был удивительно ласковым, немного снисходительным и поразительно знакомым.
— А уж я-то как перетрусила. — Слава богу, меня начало потихоньку отпускать. — Что это за тварь такая? Откуда взялась, с-собака драная? Я уж думала все, схарчит за милую душу…
«Чудесно, — мрачно подумала я, погружаясь с головой. — Просто чудесно. Стоило так долго бегать от смерти, чудом избежать полета с двадцатого этажа, выжить после встречи с эаром и хвардом, чтобы теперь нелепо утонуть?»
— Откуда ты знаешь? — не поверила я. — И вообще, откуда вы знаете, что я делала днем?
Ах вот почему башка до сих пор раскалывается!
Мы таким же порядком спустились с небольшого холма к выстроенной на берегу переправе. Собственно, это был самый обычный бревенчатый мост, каких и на моей родине имелось в достатке. Только здесь он не был рассчитан на проезд внедорожника — его габаритов едва хватало, чтобы без помех прошла одна-единственная телега. Или два тесно прижавшихся друг к другу всадника. Поскольку речка была неширокой, то вкладывать в переправу средства не имело большого смысла: пока одна телега едет, вторая подождет на берегу. Видно, не так уж часто в этой части Валлиона одновременно встречались два крупных каравана, идущих в противоположных направлениях. Поэтому и за мост никто особо не радел.