Тени беспрекословно повиновались. Оборотень и демон от них не отстали. Так что спустя какое-то время все мои друзья снова были рядом со мной, выжидательно посматривая снизу вверх (а корни по-прежнему держали меня на своеобразном помосте высоко над их головами) и будто чего-то ждали.
— Тут, — бодро отозвался шейри из-за спины оборотня, а потом и нос высунул из заплечного мешка, с довольным видом причмокнув. — Ничего интересного в деревне нет, но молоко отменное.
В тот миг у меня возникло стойкое ощущение нереальности происходящего. Никакого страха, колебаний, неуверенности. Не было даже тени сомнения, что я совершаю что-то очень странное. Так порой бывает в каком-нибудь красочном, очень подробном сне, во время которого тебе все кажется понятным и логичным, но, когда проснешься и попытаешься пересказать подруге, все оказывается бессмысленным бредом!
— Я так простужусь, — мрачно комментировала я происходящее. — Или лопну. Или ноги себе переломаю. А если не переломаю, то назавтра все будет дико болеть… боже, Ван! Ты зачем решил так долго приседать? А подтягиваешься на ветке для чего? Чтобы у меня потом руки отвалились? А это для чего подобрал… нет, не надо… я никогда не держала в руках меч… ой! Вот это да! А вот так изворачиваться не стоит — я никогда не умела… ВАН! Ну предупредила же!
Лин повернул ко мне неистово загоревшиеся глаза и шумно выдохнул.