Здесь мало воздуха и огонь горит плохо, но хватает, чтобы подогреть остатки все той же пшенки. Жаль, сахар закончился.
На мосту я едва не потерялась. Люди теснят друг друга, спеша пробиться к воротам: кто-то пустил слух, что билетов продано больше, чем есть мест, и всех не пустят. И в какой-то миг толпа в едином порыве подается вперед. Кто-то падает. Кто-то кричит, тонко, сдавленно, но крик смолкает быстро.
И дядя наверняка знает ответ. Сунув руку в карман, он вытащил горсть оплавленных камней.
Новообретенных солдат свозили в полупустые – Магнус забрал с собой куда больше людей, чем можно было предположить, – гарнизоны, делили на десятки, учили ходить строем и держать копья.
Дверь, надежная и красивая, – мама говорила, что ее привезли из-за моря, только там растут деревья с древесиной нежно-розового цвета – разваливается пополам. А Дар отпускает решетку. Спрыгивает с подоконника. Он босой и чувствует, как стекляшки впиваются в кожу, но сейчас, красной ночью, это кажется нормальным. Как и следы на полу.
– Он тебя немного успокоил. Ты сильно волновалась, а это могло повредить ребенку…