И у него получалось, пока однажды наша светлость не совершила незапланированную прогулку.
А я вдруг поняла, что не нужно сопротивляться. У существа чудесные глаза – розовые, как срез сердолика. Не разделенные на белок и радужку. Лишенные зрачков.
Тому, кто вошел в дверь – если в дверь, – не оказали сопротивления.
…уходить пришлось раньше. Тот же инстинкт потребовал немедленно бежать. И Юго, который доверял инстинктам больше, чем разуму, прислушался.
Гнал страх, что он упустит кого-то из виду. Что не успеет. Позволит глупой случайности опять все испортить.
Блок хрустел, шатался больным зубом, проседая глубже, но не разваливаясь на части. И в какой-то момент Кайя потерялся. Он перестал существовать цельно, рассыпавшись на черноту, которой стало слишком много, чтобы мир выдержал. Эта чернота стерла остатки Кайя.