Ел, если случалось обнаружить в пределах досягаемости еду.
– Подзатыльника. – Я вдруг поняла, что могу не прятаться от этого человека. Он видел те, неправильные мои лица, которые леди не демонстрирует людям, и принял именно их, а не маску. – Жди от меня подзатыльника, если и дальше будешь строить из себя оскорбленное благородство. Поверь, я вполне способна забыть на секунду-другую о хороших манерах.
Такие глаза видят больше, чем доступно смертным.
Почему? А как же имя… и вообще, что будет дальше?
Но эти хотя бы формально подчинялись Совету, в отличие от народных дружин, действовавших под абстрактным знаменем общественного блага. Их признали незаконными, однако это признание осталось парой строк на бумаге, в отличие от иных законов, которые принимались с удивительной поспешностью.
– Все-таки ты чудовище, – с какой-то грустью произнес Кормак.