Вот Двурогий оттолкнулся от земли, сиганул кверху, тут же приземлился на ладони другому Двурогому, оттолкнулся еще сильнее – и взмыл в небеса птицей! Там, над головой Руорка, истошно заржал раши, а парой секунд спустя шмякнулось разделенное надвое тело в латах.
– Добро пожаловать в Шанхай, сэр… – заученно отчеканила стюардесса с наклеенной улыбкой. – Надеемся, вам понравилось путешествие… Добро пожаловать в Шанхай, мэм… ой. Мэм… у вас кошка на голове.
Гнев у Логмира вызвали утукку. Двое вонючих утукку, жадно жрущих его тело. Тело, в котором Логмир Двурукий провел тридцать шесть великолепных лет. Он не обиделся, когда Астрамарий отделил от него голову – красивая же смерть! – но совершенно не собирался становиться пищей для каких-то гнилозубых уродов!
Но в конце концов ш’аа и ш’зины оказались в канале, а там и в реке. Ш’зины сразу погрузились на дно, грозя оттуда бесчисленными шипами, а ш’аа остались на поверхности, неспешно разрезая своими тушами водную гладь. Периодически они взревывали, затягивая огромными зевами отдельных рыбешек и целые косяки.
– Что собираешься делать со мной, маг? – осведомился он.
– Получается, что сейчас Лэнг практически оголен? – недоверчиво уточнила Ванесса.