– А вот это зря, – не одобрил Цурумаки. – Вас ещё ожидает самая лучшая фаза: «Тетива лука». В вашем случае пикантность двойная, – улыбнулся он. – Ведь «лук» по-японски юми.
– …Его превосходительство возражает господину комиссару, что ждать ночи незачем, – бубнил Фандорину на ухо верный переводчик. – Погода ожидается ясная, луна почти полная, и поля будут, как зеркало – каждую тень видно издалека. Днём лучше. Можно подобраться к холму под видом крестьян, занимающихся прополкой.
– Уже нет. Как вам известно, я подал прошение об отставке и даже написал, почему именно не желаю больше служить России.
Она раздвинула края кимоно, обнажив грудь.
Подошла очередь подниматься на крыльцо, где гостей встречал хозяин. Эраст Петрович передал велосипед на попечение валета и поднялся по ступенькам. Доронин вёл под руку свою конкубину. Та ненадолго оказалась рядом с «грязной женщиной», и Фандорин поразился, до чего различны две эти японки: одна милая, кроткая, умиротворяющая, от другой же так и веет соблазнительным и прекрасным ароматом опасности.
Только договорила – на крышу снизу полезли люди, много. Увидели застывшего на самом краю синоби, загалдели, бросились к нему.