– Обер-ефрейтор, – шёпотом сказал мне лейтенант. Не через переговорник, просто приблизив лицо. – Я так понимаю, что шанс у нас только один.
Нет, что-то тут не то, думал я, сидя у огня. Недостаёт какого-то ещё одного, очень важного компонента. Временами мне казалось, что я почти уже понял, в чём тут загвоздка, – но мысль ускользала в последний момент, разбиваясь о новые контраргументы.
– Не напасёшься на вас, – только и запомнил я ворчание каптенармуса. – Горит на вас всё, что ли?..
«Первые лица» повстанцев, казалось, совершенно утратили к нам всякий интерес. Дариана не показывалась. Нас не вызывали на допросы. На несложные работы нас наряжали младшие чины. Охраняли пока что тщательно. Хотя среди охранников всё чаще и чаще стали появляться совсем молоденькие девчонки, чуть ли не старшеклассницы, лет по шестнадцати. Кряк немедленно принялся им усиленно подмигивать, однако все его старания пропадали втуне. Девчонки глядели на нас с холодным презрением. Хорошо же им промыли мозги...
Мама вздрогнула, Света стащила с носа очки, яростно принявшись протирать и без того идеально чистые стёкла. Пальцы её дрожали.
– Ну ничего, завтра третий взвод в дозор идёт, – попытался утешить погрустневшего финна Назариан. – Их очередь ноги ломать. А мы – отлежимся...