Оказывается, она и не думала смотреть ему в спину! Отвернулась, раскрыла зеркальце и занялась лицом – уже успела причесаться, заколоть волосы, напудрить носик. Вот вам и многозначительное молчание!
Итак, пострадавшую увёл Сирота, Эраст Петрович остался присутствовать при составлении протокола. А вскоре явился и японский представитель, начальник туземной полиции инспектор Асагава.
– Но я читал, что Владивосток – чудовищная д-дыра, просто деревня!
Рука Фандорина дрогнула, сакэ пролилось на татами.
Письмоводитель Сирота в лингвистической дискуссии участия не принимал, просто стоял с вежливой улыбкой.
Письмоводитель скрипел пером по бумаге, Софья Диогеновна плакала, вице-консул мрачно смотрел в потолок. Потолок был необычный, обшитый досками. Стены тоже. Будто в ящике находишься. Или в бочке.