Эраст Петрович оглянулся на скрип колёс и снял цилиндр – возчики катили мимо тележку, на которой «совершенно здоровый покойник» отправился следом за доктором, в мертвецкую. В изголовье лежали ботинки и аккуратно сложенная одежда.
– Отлично. Не тревожьтесь, ничего противозаконного совершать вам не придётся. В дом проникнем я и Маса. Ваша задача – с вечера засесть на холме, что возвышается над поместьем. Это отличный пункт для наблюдения, который к тому же виден и отсюда. Как только в доме погаснут огни, вы подадите сигнал. У нас найдётся цветной фонарь?
Господин приказал Масе встать напротив, сам выставил вперёд сжатые кулаки и принялся делать приглашающие жесты: мол, бей меня ногой.
– Ты преодолел все преграды и заслужил маленькую помощь, – прошептала она. – Только, ради Бога, не свались. Теперь это было бы глупо. – И совершенно неромантическим, но чрезвычайно практичным образом взяла его за воротник.
Эраст Петрович размышлял до полуночи, сидя в кресле и глядя на красный огонёк сигары. В полночь же в тёмную гостиную вошёл слуга и подал записку, доставленную срочной городской почтой.
– Я не думал, клянусь! Они говорили, что мышеловка сделана очень искусно! Это он сам виноват, – лепетал князь, хватая Эраста Петровича за руку и будто оправдываясь за то, что ловушка не сработала. – Вы скажите это ему, скажите!