Змея плавно заструилась из рукава, пружинисто упала Фандорину на грудь. Он почувствовал на коже – там, где был расстегнут ворот, – холодное и шершавое прикосновение.
– Вам нечего бояться, сударыня, – успокоил её Эраст Петрович и хотел войти, но Сирота подскочил первым.
– Послушайте, я ведь, кажется, дал вам пятьсот фунтов!
Горбун выкрикнул какую-то команду. С пола, покачиваясь, поднялся один из охранников. Потом второй, третий, четвёртый.
Жестами показал: все трое там, и с ними Горбун. Бдительно смотрят во все стороны, врасплох их не возьмёшь.
– Гнусный англичашка, – процедил Бухарцев, провожая Булкокса прищуренным взглядом. – Как он смеет! «Вам не следует забывать, что Россия уже двадцать лет как перестала быть великой державой!» Каково? Я ему: «Мы только что победили Оттоманскую империю, а вы никак не можете справиться с жалкими афганцами».