– Так ты с ним в переписке? Ну и? Очень интимно? А он мужчина? У вас всё серьёзно? Па-а, я, конечно, всё-всё-всё понимаю, но ты меня порой так удивляешь…
– Понимаю. – Она приняла из рук девушки очищенное яблоко. – Но ты не мог не заметить засилия чужаков. Кто-то открывает Грани, пусть не на твоём участке, но… Там копятся силы, которые хотят отнять твою дочь, и первые эмиссары уже здесь.
Я никогда не был таким уж религиозным, а теперь верные слуги инквизиции будут у меня на особом счету. Все. А отец Лоренцо – первым именем на первой страничке самого чёрного списка, крупными буквами. Обычно подобные долги за мной не застревают.
Обычно в кино подобные столкновения подаются очень красочно: горячие кони прорывают ряды неприятеля, а всадники косят пеших, как спелую рожь. На самом деле лошадь боится человека и всегда старается его обойти, если пехотинец твёрдой ногой встанет на пути мчащегося коня, то первым отступит именно конь. Всадник далеко не всегда может дотянуться клинком до упавшего на одно колено пешего бойца, и исход боя никогда невозможно предрешить.
– Он знал, что на нас нападут, он знает, что нас ждут за Гранями, – продолжил я. – Следовательно, тот, кто посылал его напрудить нам в колодец, был почти полностью уверен, что мы поймаем его и он поведёт меня к своему нанимателю. Эд, нас там не просто ждут, они нас запланировали…
– Ты у меня самый-самый лучший! – Хельга от души чмокнула меня в щёку и, пританцовывая, отправилась к себе.