– Последнее. Но главное – не опоздать, иначе и это окажется бесполезным.
– Да, порой способность читать в чужой памяти доставляет столько разочарований в человеческой природе… Впрочем, мне подобное разочарование не в диковинку. Дорога к осознанию трансформы, её необходимости всегда начинается с подобного… Что же до пьески – ты ещё не понял, Неясыть, что «арест» и «лишение сана» нашего милейшего отца Этлау есть всего лишь спектакль, поставленный для одного-единственного зрителя – тебя?
Губы Познавшего Тьму сошлись побелевшей линией, морщины стали глубже и резче. В эти дни коричневокрылый сокол не знал отдыха, покрывая огромные расстояния от полюса и до полюса Кирддина. Плоский, как блин, он имел, в отличие от круглых миров, не северный и южный полюса, а полюса тепла и холода. Сокол окунался то в испепеляющий жар, то в леденящий холод: вместе с подмастерьями он разыскивал следы тех, кто уничтожил всё живое в этом мире и расставил хитроумную западню, куда едва не попались сами Новые Боги.
– Брр… не хотел бы на нём очутиться, – высказал общее мнение Баламут.
– Докладывай, барон. Повтори всё то, что мне успел рассказать.
– По-настоящему можно сделать следующее, – приняла его деловой тон Вейде. – Во-первых, попытаться разыскать некроманта Неясыть…