– Чихо, чихо, – уговаривал пленника Маса, быстро прикручивая ему ремнём запястья к щиколоткам.
Она была точь-в-точь такая же, как левая – и мебель, и зеркало, и окно.
На акцию Данилов вывел весь наличный состав отделения, кроме занятых на дежурстве – 67 человек.
Мыльников выдернул из-под мышки револьвер и, как истинный мастер, открыл стрельбу на бегу. У Евстратия Павловича были основания гордиться меткостью, движущуюся фигуру он обычно клал с пятидесяти шагов первой же пулей, но тут просадил весь барабан, а попасть не сумел. Чёртов японец бежал странно, то косыми скачками, то зигзагами – попробуй подстрели.
Кучер дёрнулся на звон, повернулся к фонарю спиной.
Там, у склада на станции «Москва-Товарная», увидев в бинокль получателя мелинита, Фандорин сразу понял, что где-то видел его прежде, однако, спутанный японскостью лица, повернул не в ту сторону – вообразил, будто шпион похож на кого-то из давних, ещё японской поры, знакомых. А всё было гораздо проще! Этого человека, одетого в грязную штабс-капитанскую форму, он видел у места катастрофы.