В немножко покрасневших, но все равно прекрасных глазах Василий Александрович прочёл немедленную готовность к действию и вновь, уже в который раз за ночь, подивился непредсказуемости этой столичной штучки.
– Ваш любовник. Или начальник. Право, уж не знаю, в каких вы с ним отношениях.
В конце концов, в установленный природой срок наступило утро.
– Ловко придумано. Подводное минирование? Может, грохнем царскую яхту? Есть у меня там в команде свой человечек, отчаянная голова… Надо будет подумать.
Второй раз за сегодняшний день Василия Александровича назвали самураем, но теперь с явной насмешкой.
Василий Александрович осторожно пожал узкую руку в шёлковой перчатке. Он был растерян, что с ним случалось крайне редко – можно сказать, даже вовсе никогда не случалось.