– Какая к бесу разница – самурай, не самурай, – обронил Рыбников, по привычке подстраиваясь под тон собеседника.
Агент, оказавшийся в вагоне, заметался среди скамеек – не уразумел, куда подевался беглец. Трое остальных кричали, махали руками, но он их жестикуляции не понимал, а дистанция между ними и трамваем постепенно увеличивалась.
У Гликерии Романовны упало сердце: «важное дело». Бедный Вася!
В голове Рыбникова замелькали быстрые, обрывистые мысли.
– Не п-представляю, – перебил его Фандорин. – В квартире три, дом Бомзе, Остоженка, какой номер?
– Дать телеграмму, чтоб остановили состав?