Построившись в шеренгу по двое, гвардейцы слушали полковника, о чем-то толкавшего им речь. И если первая шеренга хоть немного делала вид, что слушала, то задняя откровенно развлекалась. Я видел, как мелькала бутылка, кочующая из рук в руки, и каждый уже успел к ней приложиться.
Чтоб добраться до дома, где находился офицер, нужно было пересечь главную улицу. Спрятавшись за плетнем, мы стали наблюдать за интересующим нас двором, где толстый немец резал курицу. Отрубив птице голову, фриц отдал ее хозяйке. Дородная женщина лет пятидесяти взяла курицу и ушла с ней за дом. Немец отправился следом.
— Ничего, товарищ капитан, — слабо улыбнулся тот.
— Старшина, пристройся к ним в хвост, среди немецкой техники мы затеряемся!
Зло сверкнув глазами, командир направился к выходу, при этом, проходя мимо, с интересом пробежался по мне взглядом, на секунду задержавшись на петлицах. Признав во мне тоже танкиста, кивнул, приветствуя, и вышел из сарая. Проснувшиеся шесть арестованных проводили вышедшего командира взглядами, один из них встал и направился ко мне.
— Боец, адъютанта тоже сюда. А остальные мне не нужны.