Чем больше я записывал, тем больше у меня становились глаза.
— И пришлось надеть форму убитого красноармейца. Немцы сотрудников НКВД расстреливают, об этом все знают. Осуждаешь?
Дождавшись пока он выйдет к ждавшим его парням, я стал нажимать на спусковой крючок, переводя ствол ВАЛа с одного на другого.
— Да, товарищ капитан, все хорошо, — с трудом улыбнулась наш медик.
— Свет, иди к Егорову, мы все равно будем туда отходить, — обратился я к Беляевой, однако та только поджала губы и отрицательно покачала головой.
— Всем внимание, отдых. Еремин, выстави часовых! — скомандовал я сержанту-крепышу из моих бойцов.